Сотни погибших на скалах. Как действия всего одного человека привели к самой кровавой железнодорожной катастрофе в истории Европы

8 июня 2025 в 1749366000
Кирилл Папоротников / «Зеркало»

«Я ничего не помню… крики во время спуска, крики сейчас… <…> Как долго это было? Наверное, несколько секунд. Это был кошмар? Нет, все очень реально. Где я сейчас? Темно, холодно, я чувствую себя в ловушке, в заточении. Я не могу освободить руки и ноги. Вокруг меня раздаются ужасные крики. Постепенно я понимаю, что не застрял под обломками вагона, что я вишу вверх ногами». Все это - воспоминания человека, пережившего катастрофу Сен-Мишель-де-Морьен, получившую название по имени населенного пункта во Франции. Тогда, в 1917 году, погибли по разным оценкам от 675 до более чем 800 человек - это самая кровавая железнодорожная катастрофа в истории Европы и одна из самых кровавых в мире. Однако десятилетиями ее жертвы были забыты. Рассказываем, что тогда случилось.

Почему именно эту катастрофу на железной дороге можно считать самой кровавой в истории?

В 2004-м в Индийском океане произошло землетрясение, вызвавшее самое страшное в истории цунами: в результате него в Индонезии, Индии, Таиланде, на Шри-Ланке и в других странах того региона погибли 228 тысяч человек. Среди тех жертв были и пассажиры одного из поездов, ехавшего по территории Шри-Ланки - около 1,7 тысячи человек. Это самая кровавая железнодорожная катастрофа в истории. На втором месте, вероятно, трагедия в Индии в 1981-м, когда из-за циклона состав сошел с рельс и упал в реку - погибли более 800 человек. За ними и идет рассматриваемая в этом тексте трагедия во Франции с как минимум 675 жертвами. Но если не учитывать катастрофы, вызванные природными катаклизмами, то печальное лидерство будет именно у произошедшего под Сен-Мишель-де-Морьен.

Война в Италии и поездка на рождественские каникулы

1917 год у беларусов ассоциируется в первую очередь с событиями революции в Российской империи, свержением монархии, а затем приходом к власти большевиков. У жителей Западной Европы - с Первой мировой войной. Если на востоке к тому моменту уже практически никто не хотел воевать (солдаты требовали мира и земли - используя эти лозунги, к власти и пришли большевики), то на западе продолжались активные боевые действия. Один из фронтов проходил по территории Италии: эта страна в войне боролась против Германии и Австро-Венгрии.

Осенью 1917 года произошла битва при Капоретто (теперь это территория Словении недалеко от итальянской границы), в которой сражалось до 2,5 млн человек. В результате боев итальянская армия отступила на 70−100 км вглубь своей территории и потеряла только пленными более 250 тысяч человек (эти события нашли отражение в знаменитом романе Эрнеста Хемингуэя «Прощай, оружие!»).

Тогда союзникам Италии пришлось вмешаться. Великобритания и Франция перебросили на этот участок 120-тысячный корпус, что позволило стабилизировать фронт. К тому времени война, начавшаяся в 1914-м, шла уже несколько лет. Французские солдаты, сталкивавшиеся с большими потерями во время наступлений, не хотели воевать: это проявилось в ряде мятежей. Поэтому генералитет не желал играть с огнем и, чтобы улучшить моральный дух солдат, решил предоставить им 15-дневный отпуск перед Рождеством.

Управление военного транспорта Вооруженных сил организовало железнодорожные перевозки для доставки военнослужащих во Францию. Одним из них был состав, который 11 декабря 1917 года отправилcя домой из итальянского города Бассано-дель-Граппа. 12 декабря 1200 военнослужащих прибыли в итальянский Турин в 17 вагонах. Кузова последних, что типично для того времени, были полностью деревянными, из металла делали только раму и шасси.

Состав был очень длинный (350 м) и тяжелый (около 530 тонн), поэтому - чтобы иметь возможность подниматься по горным склонам - его разделили на две части, каждую из которых тянул свой локомотив. Пройдя 13-километровый Мон-Сенисский туннель, соединяющий Италию и Францию, оба поезда по отдельности прибыли на французскую станцию ​​Модан, где их снова объединили в один состав. Там к нему также прицепили два дополнительных вагона. Их стало 19, из которых 17 были пассажирскими, а два - багажными (они находились в голове и хвосте поезда).

В Модане большинство офицеров пересели на обычный пассажирский поезд, который шел в Париж. Оставшимся путникам, среди которых преобладали солдаты, сообщили о перерыве на час - бóльшая часть отправилась погулять в город. Около десятка так и остались в местных барах, что в итоге спасло им жизнь. В итоге в путь дальше тронулись 982 военнослужащих из 46-й и 47-й французских пехотных дивизий.

Состав такой длины и тяжести должны были тянуть два паровоза, но один из них реквизировали для перевозки эшелона с боеприпасами. Машинист поезда Андре Жирар был против отправки состава с одним локомотивом. Он предупреждал, что поезд, скорее всего, не сможет полноценно тормозить на склонах. Но на беду на перроне тогда был генерал Эмиль-Мари Файоль, который ранее возглавлял войска под Капоретто - он ждал поезд на Париж. Военный настоял на отправке состава под угрозой трибунала, размахивая при этом пистолетом перед лицом Жирара. В условиях войны тот не мог отказать. Это и стало основной предпосылкой будущей катастрофы.

Летящий «поезд-призрак» и останки, висевшие на скалах

12 декабря 1917 года в 22.47 поезд отправился из Модана во французский город Шамбери. За окном стояла зимняя ночь. Сначала составу надо было преодолеть отрезок до города Сен-Мишель-де-Морьен, который и дал название будущей трагедии.

Модан находится на высоте 1057 метров над уровнем моря, Сен-Мишель-де-Морьен - 711 метров. Разница между населенными пунктами составляла 346 метров на участке протяженностью около 15,5 км. Из-за этого уклон железной дороги здесь составлял 22%, а в некоторых местах - 30%. Было очень важно преодолеть этот отрезок в спокойном темпе.

По тогдашним нормам на таком участке локомотив мог тянуть только около четверти от веса огромного состава, выдвинувшегося из Модана, - наблюдался значительный перевес. Вдобавок автоматическая тормозная система имелась только в трех вагонах: в последнем и первых двух. В остальных была установлена ручная тормозная система остановки, или ее вообще не было. В составе находились семь железнодорожников, которые в случае необходимости должны были активировать ручные тормоза по сигналу машиниста - да и тех выделили лишь после упомянутого скандала с генералом, до этого их не было.

Но, несмотря на все эти факторы, движение состава началось. Жирар старался вести поезд как можно медленнее, со скоростью не более 10 км/ч, но из-за огромной массы тот постепенно начал разгоняться на крутом уклоне. Вскоре в составе, где еще недавно звучали песни, воцарилось напряженное молчание. Через мгновение поезд стал неуправляемым, достигнув скорости в 135 км/ч.

Жирар дал свисток железнодорожникам - и скорость удалось снизить до 102 км/час, но максимально разрешенные показатели на том участке составляли 40 км/час. Авария стала неизбежной.

На подъезде к станции Сен-Мишель-де-Морьен, примерно за 1,3 км до нее, железнодорожные пути меняли направление, поворачивая влево. Разогнанный состав просто не мог тут проехать - сцепка между локомотивом и первым вагоном разорвалась.

Солдаты, ехавшие в первом вагоне, воспользовались аварийным тормозом - однако в него врезались другие вагоны, которые один за одним срывались с рельсов, затем буквально впечатывались в скалу и «складывались» друг в друга. Дерево и металл перемешались в одно месиво. 14 вагонов были полностью уничтожены, и многие раненые не смогли из них выбраться. Вскоре на месте катастрофы еще и вспыхнул пожар (вероятно, из-за пламени свечей, которыми тогда освещались деревянные вагоны), продолжавшийся почти сутки. На общую катастрофу повлиял и тот факт, что многие солдаты, вопреки запретам, пронесли с собой гранаты, которые сдетонировали.

Тем временем Жирар на локомотиве доехал до Сен-Мишель-де-Морьен, где и остановился. Там он понял, что потерял вагоны. Добавим, что жертв у катастрофы могло быть гораздо больше. Когда состав пролетал мимо одной из станций «словно поезд-призрак», ее начальник связался с коллегами из города Сен-Жан-де-Морьен, расположенного еще дальше по пути следования поезда, в 14 км от Сен-Мишель-де-Морьен. Там находился поезд с шотландскими солдатами, которые должны были отправиться навстречу составу Жирара. Благодаря звонку его задержали, что спасло множество жизней.

Сотрудники станции, Жирар и шотландцы отправились на место трагедии, чтобы попытаться помочь ее жертвам. Они обнаружили на месте груды металлолома, раненых и убитых. Но у спасателей не было ни воды, чтобы потушить огонь, ни достаточных медикаментов для помощи раненым.

В текстах, посвященных катастрофе, мы нашли единственное воспоминание от человека, пережившего ее:

«Я ничего не помню… крики во время спуска, крики сейчас… Я потерял сознание. Как долго это было? Наверное, несколько секунд. Это был кошмар? Нет, все очень реально. Где я сейчас? Темно, холодно, я чувствую себя в ловушке, в заточении. Я не могу освободить руки и ноги. Вокруг меня раздаются ужасные крики.

Постепенно я понимаю, что не застрял под обломками вагона, что я вишу вверх ногами. Не без некоторых усилий мне удалось прийти в себя и освободиться, затем в полубессознательном состоянии я перебираюсь через препятствия, балки и обломки сидений. Как я перешагивал через тела в темноте, я не знаю. Все, о чем я мог думать, - это бежать, бежать.

Как мог, я бежал к свету, к освещенному окну, к дому. Полусознательно, без стука, я толчком плеча открываю дверь. <…> Нестарая полуголая женщина стоит у кровати, поправляя рубашку. Ее разбудил шум. Она одевается и задает мне вопросы. Я даже не помню, что я ей ответил.

Я нахожу две свечи, беру их и в оцепенении направляюсь обратно к обломкам поезда, держа их в темноте. Вокруг обломков бродят несколько растерянных, ошеломленных выживших. Они смотрят в пустоту. Я даю свечу самому трудоспособному, и мы пытаемся добраться до тех мест, где крики слышны наиболее отчетливо. Но слева, в голове поезда, уже поднимается огромное пламя. <…> Начался настоящий ад. <…>

Раздавленные, сложенные в штабеля вагоны образуют чудовищные клетки. В ярком свете пламени видны подвешенные, изуродованные тела. На земле, под слоем щепок, искореженного металла и дымящихся колес повсюду лежат мертвые. Те, до кого пламя еще не добралось, в ужасе смотрели, как сгорают их товарищи. <…>

Мы пытались освободить застрявших, но почти все они были зажаты обломками и уже изуродованы. Некоторые, видя приближение огня, ампутировали себе ногу или руку траншейными ножами и перетаскивали себя, окровавленных, через преграды».

Спасателям пришлось ждать рассвета, чтобы перевезти раненых в госпитали в Модане и Сен-Мишель-де-Морьен. Для огромного числа пациентов в операционную переделали производственный цех на близлежащей макаронной фабрике. Однако у значительной части пострадавших в аварии были обширные ожоги и многочисленные переломы - подавляющее большинство спасти не удалось.

Все тела были найдены в течение пяти дней. Все это время спасатели наблюдали жуткие сцены. Люди, ехавшие в передних вагонах, были чаще всего просто раздавлены. Останки некоторых висели на окружающих скалах. 135 трупов нашли на краю путей с обгоревшими лицами и без волос. Возможно, эти люди выползли из горящих вагонов, но задохнулись на пути к спасению. Человеческие останки были найдены в самом месте катастрофы, еще 37 тел нашли по дороге к Сен-Мишель-де-Морьен. Либо солдаты сами выпрыгнули из поезда в последний момент, либо инерция после удара выбросила их в окна.

Вместо наказания - звание маршала

В 2007-м были полностью рассекречены военные архивы. По их данным, жертвами той катастрофы стали 435 человек (433 военнослужащих и два железнодорожника) - но это лишь люди, тела которых опознали. Еще 194 человека получили ранения и травмы различной степени тяжести. Из погибших военнослужащих подавляющее большинство (93,8%) служили рядовыми солдатами. Среди них были те, кто в мирное время был хозяином гостиницы, водителем трамвая, парикмахером, бухгалтером, дантистом, электриком, составителем географического справочника, судебным приставом, обойщиком, виноделом. Они представляли все регионы Франции.

Однако эти цифры нельзя считать полными. В списке пассажиров поезда значилось 982 человека, но солдаты из двух прицепленных в последний момент вагонов не были туда включены. Таким образом, в составе могло находиться около 1100 человек. Поэтому общее число погибших, неучтенных в архивных данных, скорее всего, было бо́льшим. Кроме того, позднее в больницах умерли более 100 человек. Поэтому встречаются и другие оценки числа погибших: 675 (тут и тут), более 700, 800, от 800 до 1000. Как писал один из исследователей, корректно говорить о разбежке числа жертв от 675 до более чем 800.

Тела погибших захоронили на кладбище Сен-Мишель-де-Морьен, где в 1923-м был установлен памятник и открыт мемориал - кстати, сделано это было по инициативе министра обороны Франции Андре Мажино, позднее известного как создателя знаменитой оборонительной линии, носившей его имя. В 1962-м останки перенесли на военное кладбище Ла-Дуа в более крупном городе Вийёрбане. Наконец, в 1998-м на месте катастрофы установили стелу.

Эта катастрофа до сих пор остается одной из самых кровавых в истории железной дороги. Однако лишь через несколько дней после нее, 17 декабря, газета Le Figaro опубликовала 21 строку о событии (между статьей о международной политике и обзором прессы), даже не указав число жертв. Причина в том, что расследование отдали военным, а те решили, что катастрофа является «вопросом национальной безопасности». Это сделало публикацию информации о ней невозможной как минимум до окончания войны.

Уже потом в газетах появятся заголовки «На мосту <…> смерть села в рождественский поезд», «Безумный поезд, несущийся со скоростью 130 километров в час». А тогда информация была засекречена и оставалась военной тайной еще многие десятилетия. Лишь в 1972-м появилась первая научная статья о катастрофе, затем вышли еще несколько небольших текстов, а в 2013-м - книга.

Почему эта трагедия стала возможной? Шли боевые действия, в ходе которых ежедневно гибли люди. На этом фоне смерть еще нескольких сотен - пусть и одномоментная - не вызвала шок, а потом о произошедшем просто забыли.

Был ли кто-то наказан? Во французском Генеральном штабе проводилось свое расследование. Шестерых железнодорожников - машиниста Жирара, станционных смотрителей трех станций, в том числе из Модана, а также сотрудников дежурной службы по этому маршруту - судили, но оправдали. При этом жертвы катастрофы получили извещения, в которых говорилось, что солдаты «пали за Францию на поле битвы». Эмиль-Мари Файоль и другие офицеры, настоявшие на отправке состава, избежали какой-либо ответственности. А сам Файоль после войны стал маршалом Франции.